Оглядываясь назад, признаю, такого сумбурного дня рождения не было.
Честно, надо потом показывать потомкам, как не надо справлять.

Началось все с того, что мы укатили на дачу на неделю перед днюхой. Я, мои родители и Лешка. Папочка его к нам время от времени наведывался. В общем, в воскресенье я заметила у Лешки на пальце царапину. Как довелось, промыли, помазали, пополоскали в очень соленом растворе. Два дня мазали неомециновой мазью, зеленкой. Во вторник четвертого я разглядела под царапиной гнойник.
Поднялся шухер, мой родитель повез нас с Лешкой в город, позвонили по справочной по дороге, нас направили в первую клиническую детскую...
Приезжаем, противненький такой рыжий врач смотрит на меня и говорит таким же противненьким голоском: "Ну что, мамаша, вас теперь только в больницу класть. Дней на семь. Завтра наркоз, операция."
У меня сердце ек.
"Как, операция? Вы что, наркоз таким маленьким даете, чтобы гнойник вскрыть? У вас что пшикалок каких-то нет, пальчик заморозить?"
Он мне в ответ:
"Нам, типа, не позволено. Мы сразу в больницу ложим. Надо было сразу ехать."
Папа:
"А условия у вас здесь какие?"
"Ну какие... Никакие. Что вы хотите, муниципальная больница... Палаты чатырехместные... ну... такие... вы сами знаете..."
Я знала. И меньше всего желала там неделю с ребенком провести в компании еще трех мамашек с детьми. О том, что условий никаких, ясно и так.
А больше всего мне хотелось на голову этому придурку в белом халате одеть судно.
Папа:
"А может как-то договоримся?"
Врач (ржет):
"Что вы, нам не положено..."
Я вылетела оттуда с Лешкой на руках.
Папа:
"Ну и что делать будем?"
Отвечаю:
"Идем в поликлинику по месту жительства. Там есть хирург."
Папа:
"Ну так если он там и окажется, нас сюда же и пошлют."
Едем по улице. Папа причитает, тут мне в голову приходит мысль. Говорю:
"Остановись где скажу, там отделение платного центра, педиатрического, может помогут."
Папа ворчит, что встать негде и нам там вряд ли помогут. Я на грани истерики.
Приехали - таки. Я влетаю растрепанная, судорожно сжимаю почему-то пакет с влажными салфетками. Нападаю на администраторшу. Она звонит куда-то, уточняет наш возраст и проблему, и говорит:
"У нас хирурга нету, но есть на Димитрова, тут рядом. Сказали, возьмут вас. Хотите на через полчаса запишу?"
Я отвечаю, хотим, уточняю цену и убегаю.
Приехали на Димитрова. Заплатила в кассу тысячу. Приходит хирург, провел нас сразу в кабинет, посмотрел палец. Лешка даже не заартачился.
Врач:
"Ну... Крику будет..."
Я уже хриплым голосом, с надеждой:
"То есть, вы нас берете?"
Он:
"Ну да, сейчас медсестра придет. Пальчик, смотрите, дает! Завтра давать не будет."
Пришла медсестра, принесла запечатанные стерильные инструменты, мой папа держал ребенка, врач что-то делал, я в состоянии близком к истерике бегала в соседнем кабинете и заглядывала через дверь.
Лешка разорался, я подлетела, сунула ему в рот соску. Врач сказал: "Все!" Замотал палец пластырем.
"Ну, - говорит, - Завтра на перевязку приходите."
Нервы мои сдали. Папа и Лешка ушли, ребенок плакать перестал, но обиделся. Я сижу, дожидаюсь выписки из карты. Говорю:
"А больница нас положить под наркоз хотела..."
Врач на меня посмотрел, как на ненормальную:
"Да, вроде, не так у вас все и плохо."

В итоге, когда мы приехали домой, Лешка был никакой и хотел есть, спать и отстаньте все!
На следующий день сгреблись поутру и опять в больницу. На перевязку. Мда, с днем рождения, Света!
Льет дождь, Лешка ревет обиженно, мы подъезжаем к дому со всеми баулами а-ля - картина, корзина... и т.д.
А дальше - стандарно. Все перемыть, перестирать. Машину после седьмой стирки стало очень жалко. Накормить попугая, Лешку, папу... Что-то приготовить, вещи по углам распихать. Спать уложить... Накормить.
Вечером я просто напилась. Ну, честно признаюсь, отрадой были суши... и розы... Много суши...
Сына не дал маме забыться пьяным сном. Все равно.

А на следующий день были гонки по страховкам и банкам.
Зато вечером мы смогли собраться втроем с подругами в итальянской пиццерии, жаль только на час.
Похоже, имеет смысл день рождения праздновать в сентябре.